Углич

автор: Ольга Белозерова

маршрут: Москва – Н. Новгород – Макарьев – Москва

теплоход: Николай Щорс (проект 26-37)

даты круиза: с 2 по 15 июля 2007 г.

туроператор: Агидель-круиз (Москва)

Церковь Дмитрия-на-крови

Знакомство с этим городом и его жителями для нас началось ещё на набережной. Как только наш теплоход причалил к крутому берегу, до нас донеслись звуки музыки. Но это была не та музыка из магнитофона, которую в последнее время принято включать на вокзалах, когда прибывают поезда. Это была живая музыка, и вскоре мы увидели на пристани маленький оркестрик, исполняющий в нашу честь песни о Москве. Когда мы ступили на берег, к нам подошла девушка в русском наряде, в кокошнике, вышитом бисером, встречая нас хлебом-солью и низкими поклонами. Не знаю, может, это слишком сентиментально, но в ту минуту я была готова заплакать. Под ногами широкой змейкой вьётся Волга, трепещет ветер, играет музыка, и эта девушка с доброй улыбкой, протягивающая каравай на шитом красном полотенце… В ту минуту мне казалось, что нет хлеба слаще, нет людей добрее, чем здесь, в этом маленьком городке. Но нужно было идти дальше. И мы шли через торговые палатки, потом по главной улице города… И везде мы встречали местных умельцев, радовавших нас своим мастерством. Нам встретился мужчина, играющий на стеклянных бокалах с водой, потом две женщины в русских нарядах, исполняющие песни группы «Золотое кольцо». Песни все были знакомые, наверное, поэтому я сразу поняла, что кое-где концовка куплета была изменена. Вместо того чтобы спеть «Если с милушкой на постелюшке, накажи его, Боже!», они спели «Ты прости его, Боже!». Вроде незначительное изменение и, может, никто его и не заметил, но зато какой патриархальностью, какой верой, чувством проникнуты эти слова – это тихое, кроткое, смиренное «Ты прости его, Боже!»…

Но вот мы, наконец, и пришли на территорию Кремля. Это совсем не такой Кремль, как у нас в Москве, - такой деловой, официальный, мощёный булыжником, где везде милиция и за тобой неустанно наблюдают… Это что-то наподобие парка: кругом растёт трава, на которой тут и там разбросаны узкие дорожки, церкви, музеи и снова церкви… Когда-то, ещё в школе, я была в Угличе. Это было холодной, пасмурной весной, и он тогда очень впечатлил меня. Но теперь, летом, когда всё оделось в зелень, он стал ещё как-то милее, ещё ближе мне. Резные маковки церквей, расписные крылечки – всё это так напоминает мне одну мою детскую книжку-раскраску, по-моему, с иллюстрациями к сказкам Пушкина.

Углич - один из самых древних городов, в котором мы побывали. Он был основан ещё в X веке. Являясь центром удельного княжества, город постоянно подвергался разбойничьим набегам и татаро-монголов, и польско-литовских интервентов. Но особенно известен этот город стал после событий 1591 года, когда здесь был убит семилетний сын царя Ивана Грозного, царевич Димитрий. Он был сослан сюда правительством Бориса Годунова и жил со своей матерью Марией Нагой. Угличане любили маленького царевича и прочили ему большую славу, когда он станет во главе государства. Только не суждено ему было стать им… Тому свидетельством церковь Димитрия «на крови», которая стоит на самом берегу Волги и повествует всем проходящим и проплывающим о страшных событиях, свершённых здесь. Красный цвет её стен символизирует кровь убитого царевича, его страдания… А небесный цвет куполов – искупление его страданий, обретение им иного, небесного счастья, его вознесение к Богу. Она была построена в 1606 году по приказу Василия Шуйского. В 1608 году она была сожжена польско-литовскими интервентам, после чего церковь построили заново, тоже деревянную, а затем заменили новым каменным зданием, которое сохранилось до наших дней. О страшных событиях XVI повествуют и фрески в церкви. Вот на крылечке мы видим маленького царевича Димитрия, который просит свою матушку пустить его погулять. Он спускается ниже, и мы видим его в объятьях Марии Нагой, которая, прижимая к себе мальчика, спрашивает совета у нянюшки, стоящей рядом. Нянюшка уговаривает Марию Нагую пустить сына, на что та отвечает, что у Димитрия несколько дней назад был приступ эпилепсии и что она боится его повторения. Но просьбы ли любимого сына, настойчивость ли нянюшки заставляют мать всё-таки отпустить его. И вот уже следующая фреска. Димитрий гуляет во дворе, когда к нему подходят люди, подосланные Борисом Годуновым, и убивают его… Много ходит легенд о его смерти. Кто-то настаивает на том, что царевич сам умертвил себя, играя ножичком: у него случился приступ эпилепсии, и он сам несколько раз упал на ножик, которым играл. Другие считают, что всему виной жестокость и властолюбие Бориса Годунова, который ради своей цели не пожалел невинного ребёнка. Говорят, будто бы, когда к царевичу подошли слуги Годунова, они сказали ему, будто символ власти, висевший у него на шее, стар. На это ребёнок поднял голову для того, чтобы показать, что его символ нов, и в тот же миг в его тельце впился нож. Звонарь видел это. Он стремглав бросился в церковь и стал звонить в колокол. Это был траурный звон, звуки тревожны и тяжелы… Он и по сей день звучит так же заунывно и печально, как и 5 веков назад. Это колокол-страдалец. Это он сообщил городу об убийстве младенца, это он созвал на площадь всех горожан… И ему пришлось заплатить за это. Его били кнутами, соскоблили с него почётные письмена, оторвали ухо (это то, за что привязывается колокол), вырвали язык… Но и это наказание показалось слишком мягким для разъярённых угличан. Волоком его отправили в Сибирь как недостойного висеть на колокольне. Это был первый и, кажется, единственный сосланный предмет. Конечно, его потом вернули обратно и даже повесили на почётное место в церкви по соседству с носилами царевича, в которых его тело везли в Москву. Только вот убийц Димитрия спасти не удалось. Впрочем, никто и не пытался. Страшна была месть угличан! Они выкопали большую яму и бросили их туда, и каждый горожанин, проходя мимо, со злостью и омерзением кидал в них камень. А потом их, полуживых, погребли в этой же яме, под грудой камней и песка…

Вообще церковь Димитрия «на крови» очень необычна своей архитектурой. Мало того, что там металлический пол (когда-то он служил для обогрева помещения в зимнее время), там ещё Адам и Ева изображены в обнажённом виде. Конечно, сейчас для нас это не удивительно, когда мы и так привыкли каждый день обозревать всю красоту человеческого тела по телевизору. Но в то время страна была ещё очень патриархальной, и такие росписи в святом месте сильно оскорбили чувства прихожан. Фрески рисовались во времена Екатерины II, которая, как известно, была очень проста в обращении с мужчинами, вела переписку с Вольтером и вообще придерживалась позиций Просвещения. Но специально для верующих обнажённые тела всё-таки были прикрыты листьями.

Напротив церкви стоит самое древнее здание Углича – Княжеский дворец, воздвигнутый в 1480 году при князе Андрее Большом. Особенно красиво крыльцо, которое ведёт во внутренние покои. Наш экскурсовод рассказывала, что благодаря ему гости сразу могли понять, желанны они или нет в этом доме. Так, если хозяин стоял на верхней ступеньке, значит, гостю в этом доме были не рады и ему нужно было развернуться и идти обратно. Если же на средней, то гость был, как говорится, ни то ни сё: конечно, он мог войти в дом, только вот рассчитывать на вкусное угощение и радушные приём ему не стоило. А если хозяин стоял на нижней ступеньке или даже сам шёл навстречу к гостю, то тот мог знать: специально для него сегодня испекутся вкусные пироги, на столе появятся диковинные яства и дорогие вина, ради него споёт краснощёкая, с красной лентой в волосах и ярком сарафане младшенькая дочь хозяина...

Неподалёку расположены ещё две угличские достопримечательности: Спасо-Преображенский собор из белого камня и восьмигранной звонницей (начало XVII века) и выдающийся образец шатровой архитектуры Успенская «Дивная» церковь, построенная в 1628 году.

В одном из зданий на территории Кремля (кажется, раньше это была церковь, но при советской власти её так видоизменили, что она, скорее, стала похожа на выставочный зал или филармонию) для нас выступил ансамбль «Ковчег». Он исполнил для нас всего два произведения: «Отче наш» и песню о Волге. Но как пели эти мужчины! Казалось, что их голоса, то низкие и тяжёлые, то звонкие и радостные, сливаясь в стройном а капелла, на миг задерживались над головами слушателей, потом слегка вздрагивали и уносились наверх, к небесам… Все певцы были в белом, и это ещё больше усиливало впечатление, что сейчас мы не на Земле, а где-то в другом месте, где-то между небом и Землёй… Потом мы ещё слышали пение в храме Ильи Пророка в Ярославле, но это уже было не то. Там не было души, и всё как будто было выставлено на продажу: начиная с чёрных костюмов певцов и заканчивая голосом. Жаль, что и в Угличе, и в Ярославле эти певцы так дорого ценят своё пение, ставя на ценнике заоблачные цены… Будь они чуть поскромнее, наверное, и воспоминание об их пении было бы более приятное, более возвышенное да и в сумке лежал их диск. А так остаётся какой-то неприятный осадок. От их жадности, что ли…

Но вот мы идём дальше. Покидая стены Кремля, мы отправляемся к ещё одной церкви. Когда-то в Угличе жил мастер, по фамилии Чипилесов, который славился своим умением выделывать кожу. Много было завистников у него. Сначала они пытались по-доброму выведать у него секрет его мастерства, а, когда тот наотрез отказался его выдать, решили пойти на преступление – выкрасть его маленького сына Ванечку. Долго отец искал его, но всё тщетно. Тогда отец понял: единственный способ найти Ванечку – продать свой секрет. И только после того, как он это сделал, на другой стороне Волги удалось найти трупик ребёнка. Он пролежал здесь почти целый месяц, прежде чем удалось его найти. О, как жесток был его убийца! Каждый день он выбивал несчастному ребёнку по зубику, а когда зубики закончились, он выколол ему глаза, а потом отрезал и уши… В груди у мальчика был нож. Но, как ни пытались вытащить его, чтобы положить мальчика в гробик, ничего не получалось – кинжал так и остался на месте. Но самое удивительное то, что тельце мальчика, пролежавшее здесь целый месяц, было как живое, и от него исходило сияние. Казалось, что мальчик просто заигрался на поляне и уснул сладким сном… Когда отец увидел своего любимого сына, то он поклялся отомстить убийце. Но в ту же ночь Ванечка явился к нему во сне и сказал, что давно простил убийцу и чтобы отец прекратил его поиски. Но отец не послушался его. Тогда на вторую ночь Ванечка явился во сне и отцу, и матери, прося их прекратить поиски. Отец понял, что такова последняя воля сына, и смирился с ней. Когда Ванечку стали отпевать в церкви, к его гробику стали по очереди подходить родственники, друзья, знакомые его отца… И когда подошёл один из них, кинжал вдруг задрожал… и вышел из тела. Перед гробиком мальчика стоял его убийца! Отец бросился к нему, но не успел. В этот самый момент сверкнула молния, задела убийцу, и он упал замертво… Божья ли то была воля или месть маленького Ванечки, не известно. На том самом месте, где это произошло, отец воздвиг церковь. Ванечку Чипилесова хотели канонизировать, но духовенство решило, что Угличу хватит и одного святого – царевича Димитрия, покровителя всех детей.

Ольга Белозерова