Отзыв о круизе на теплоходе «Цезарь» по маршруту Москва → Санкт-Петербург

маршрут: Москва → Санкт-Петербург

старое название теплохода: Эрнст Тельман

даты круиза: с 20 по 26 июня 2006 г

Теплоход «Цезарь»

Первый день пути

Мы отплываем поздно, в 21.30. Немного жаль, что первый день столь короток, но он оказывается вполне насыщенным. Долгожданная жара пришла в Москву, погода изумительная, мы плывем на запад, перед нами - закат. Что тут еще скажешь? Мы стоим, как зачарованные, на палубе, даже ужин не способен нас надолго отвлечь. Теплоход нам нравится, три палубы, наверху стоишь – простор, видно далеко. Название тоже ничего – «Цезарь».

Вообще-то посудина старая, построена аж в 1955 году, но недавно ее реконструировали, так что вид вполне соответствующий современности. Наша каюта нас поразила комфортом, к такому я не привыкла: холодильник, телевизор, душ и прочие удобства, и еще – она огромная, в два окна – таких на теплоходе больше почти нет, это я видела.

Первые сутки выхода с Речного вокзала всегда одинаковы, куда бы вы ни плыли: все равно это канал имени Москвы, все равно шлюзы. Если плывешь до Углича и дальше, то все шесть шлюзов, а если поворачиваешь на Тверь – меньше. Мы плывем до Углича и дальше – через Рыбинское водохранилище в Волго-балтийский канал, а уж оттуда – через Онегу и Ладогу – в Петербург. Первые шлюзы у нас будут ночью, но последние два – уже завтра. Вообще, это впечатляющее зрелище – шлюз, впервые так очень даже интересно.

Но мы плаваем в последние годы каждое лето, привыкли, можно и пропустить. В этот вечер нас поджидают еще два неожиданных впечатления: во-первых, незапланированная заправка (они почему-то не успели заправиться раньше). Это интересно: теплоход останавливается посреди Клязьминского водохранилища, встает на якоря – их два, на корме и на носу, и к нему подходит заправочный танкер, протягивают такую большую кишку и заправляют. Весь народ сгрудился смотреть.

Все понимают, что происходит некое нарушение инструкций – теплоход с пассажирами не заправляют, но тем интересней. Среди нас шныряет начальник маршрута, просит, чтобы не курили. Тут мы и познакомились. Его зовут Сергей Николаевич, фамилия, как у человека в футляре – Беликов. Впрочем, сходства тут нет никакого – он, как и большинство людей его профессии, разболтан, даже сверх меры. Голос поставлен, язык подвешен, за словом в карман не лезет. «Теплоход не плавает, милая, он ходит! Плавают лодка, бревно и фекалии». И все в таком роде.

Однако, маршрут он знает неплохо, рассказывает много интересного, и еще мне нравится – это в сравнении с другими теплоходами, по впечатлениям прошлых лет – у него не орет постоянно радио, а если уж играет, то чаще что-нибудь приличное, даже иногда – хорошую музыку. Второе впечатление уж вовсе неожиданное и касается только нас: в половине первого ночи мы укладываемся спать в нашей распрекрасной каюте и вдруг в темноте, в тишине я слышу: кап-кап-кап!

Я вскакиваю, включаю свет: с потолка в двух местах капают огромные ясные капли. Происхождение их мне совершенно непонятно, но интенсивность их прибывания столь велика, что я спешно натягиваю одежду и выскакиваю в коридор. С трудом удается отыскать кого-то из служащих. Они чешут репу, лезут куда-то в потолок. Выясняется, что там проходят какие-то трубы, на них скапливается конденсат. В жару этот процесс протекает с особой интенсивностью.

Потолок навесной, состоит из панелей, в щели между этими панелями и капает. Эх, все впечатление испортили! Они очень любезно предлагают мне поменять каюту. И тут я веду себя совершенно как советский человек: во-первых, я только что распаковалась, разложила вещи, Леха уже лежит в постели, и мне совершенно не светит куда-то сейчас перебираться.

Во-вторых, мне очень нравится наша огромная нестандартная каюта. Я прошу ведро и тряпку… Мы ставим ведро под самые агрессивные капли, под вторые кладем тряпочку, и укладываемся спать. Полночи я прислушиваюсь к капели и встаю проверять, не течет ли где еще…Так заканчивается первый день нашего путешествия.

Второй день пути – ходовой

Это значит, что у нас не будет остановок, только плывем. Меня это радует: я так устала, что не хочется никакой суеты, никаких экскурсий. Плыть – это прекрасно. Целый день только вода, огромное небо над головой, плотный душистый воздух сам входит в легкие. Красота и ПРОСТОР. От этого в душу приходит мир, тишина. Стоишь на палубе часами и не чувствуешь времени. Это уже похоже на вечность. Я вижу, что то же чувствуют и другие.

Хотя есть на теплоходе и «нормальный» народ: дети, молодежь. Для них – дискотеки, телевизор, конкурсы, бар, наконец. Слава Богу, здесь есть все для всех. Маршрут пока мне хорошо знаком: канал, Иваньковское водохранилище, Калязин со знаменитой затопленной колокольней, потом – Углич, Угличское водохранилище. Вечером входим в Рыбинское. Оно огромное, берега исчезают, мы словно в море. Это первая белая ночь в нашей поездке. Солнце долго и вяло висит над горизонтом и не хочет краснеть.

Когда, наконец, я теряю терпение и ухожу в каюту, оттуда, из окна я вижу потрясающий закат и, подвинув юного американца, который любит отдыхать напротив нашей каюты, я успеваю снять это чудо. Без десяти двенадцать мы выходим на палубу. То, что мы видим, трудно описать. Берегов нет. Солнца нет. Темноты нет. Есть только свет, серебряно-белесый, как жемчуг. Он в воде и в небе. На западе край неба подсвечен красным, на востоке – уходит в тень. Остальное – этот свет, теряешь ощущение пространства и силы тяжести, все невесомо, может быть, мы и не плывем, а летим.

Я почему-то вспоминаю Льюиса, «Путешествие на край света», как они плыли на Востоке, и кругом был свет, и вода стала не солона. Они почти не разговаривали, так им было хорошо. Мы тоже не говорим, просто стоим, очарованные, захваченные этим впечатлением, и не можем уйти. Однако действительность возвращает нас на землю самым немилосердным образом: каюту нашу заливает все сильнее, дверь разбухла и плохо закрывается.

Я принимаю решение переезжать, и около часу ночи мы перебираемся в другую каюту. Жаль. После нашего «полулюкса» здесь тесновато. Но сухо. До двух часов ночи я, вздрюченная всем происшедшим, не могу уснуть: мешает дискотека, устроенная на корме. Каждый «бух» - в моей голове.

Третий день. Кирилло-Белозерский и Ферапонтов монастыри

Утром встаю с ощущением, что поездка не удалась. Голова раскалывается. На завтрак вместо кофе дают какую-то бурду. Но! В баре, оказывается, можно получить чашку натурального кофе. Через полчаса понимаю, что жизнь налаживается. Сегодня нас ждут две экскурсии – Кирилло-Белозерский и Ферапонтов монастыри. Мы должны быть там в 16, но приплываем (ой, приходим!) в 13.30. Это уже река Шексна, Вологодская область.

Пристань – у села Горицы. На самом берегу красуется Горицкий женский монастырь. Он маленький, компактный, видимо, недавно открыт – половина зданий в стадии реставрации. Туда экскурсий не водят. Возможно, там живет какая-нибудь одна монашка, как это сейчас часто бывает, а остальные – добровольные помощники, насельники, паломники. В былые времена это был очень знаменитый монастырь, здесь отбывали ссылку всевозможные жены и прочие родственницы русских царей.

После 1930 года тут был дом инвалидов, потом музей, и только в последние годы это опять – монастырь. Еще тут неподалеку бьет источник, чудотворный, забивший в день празднования иконы Тихвинской Божьей матери, но об этом мы узнали потом, а то можно было бы сходить перед экскурсией. Мы не знали, поэтому просто пошли купаться, тем более что на улице – жара, 30 градусов, даром что север. Вода в Шексне чудесная, очень теплая, мягкая и чистая, только дно каменистое, но есть мостки.

Вообще же место забавное: здесь проходит один из самых популярных у иностранцев маршрутов, останавливаются шикарные теплоходы. Село, само по себе простенькое и очаровательное, срочно подделали для приема интуристов: у причала построили сувенирные лотки – набор стандартный, такое можно увидеть и в Угличе, и в Ярославле: помимо матрешек и пасхальных писанок – платки, лен, кружево, дерево, береста, самоцветы, жемчуг и перламутр. Все дорого, много безвкусицы. Палатки с пивом и кока-колой.

За туристами приходят роскошные автобусы (город Кириллов в семи километрах от Гориц), везут их по … российским (что тут скажешь!) дорогам. Автобусы эти совершенно не вяжутся ни с окружающим пейзажем, ни с архитектурой города Кириллова и села Ферапонтова. Тут больше «пазики» подошли бы. За нами тоже пришел роскошный автобус, и мы поехали в город Кириллов. Город небольшой, деревянно-двухэтажный. Еще указом Екатерины Второй здесь было запрещено строить большие здания, дабы не заслонить монастырь.

Почему-то в советские времена этот запрет не нарушили, хотя, скорее всего, дело просто в том, что город не имел большой промышленной или стратегической ценности. Его даже переименовали в село. Потом опять это стал город, уже в последние годы, в связи с наплывом туристов. Ну, а монастырь, конечно, великий. По своим масштабам и религиозно-историческому значению он сопоставим только с Троице-Сергиевой лаврой, по площади – самый большой в России. В 14 веке его основали два монаха – преподобные Кирилл и Ферапонт.

Ферапонт потом ушел, не согласился со строгим уставом обители, и основал свой монастырь. Здесь потрясающие озера – Сиверское, Бородаевское, Паское. Вот на озерах они и ставили свои скиты. Кирилло-Белозерский монастырь – это огромный комплекс, прекрасно сохранившийся, включающий в себя, на самом деле, два монастыря. Там стоит одиннадцать церквей! Здания и стены белокаменные, грандиозные; последняя застройка примерно 17 века. У подножия стен раскинулось огромное Сиверское озеро.

Сейчас монастырь, в основном, функционирует как музей. Монахам выделили некоторый кусок, монахов пока мало, а остальное – для туристов. Здесь не только история монастыря, но, как водится, и этнография: народные промыслы, утварь, одежда. Центральный храм, правда, вполне себе действующий. Если говорить о моих ощущениях и ассоциациях, то почему-то все это напомнило мне лондонский Тауэр – та же разноязыкая толпа туристов, башни, стены, дворики, вместо воронов – тучи крикливых ворон.

Меня всегда огорчает в таких экскурсиях, что нельзя не спеша, спокойно все посмотреть, тебя прогоняют бегом по самым интересным и прекрасным местам, и ты ничего не успеваешь понять. Но мы и так ходили два часа, а впереди – Ферапонтов монастырь, где нас ждут фрески Дионисия. Нас везут опять на автобусе, экскурсовод рассказывает о Вологодчине, подробно останавливаясь на технологии производства вологодского масла. Земля за окном и впрямь красивая – холмы, лиственные густые леса, все мягкое, задушевное, - вдруг, за очередным холмом – Лукойл, автозапрака ярко-красного цвета из другой цивилизации, явный диссонанс!

Но вот и Ферапонтово. На пригорке, меж двух озер стоит Ферапонтов монастырь, крошечный, словно игрушка. Собственно, там только и есть, что храм Рождества Богородицы с фресками Дионисия и несколько построек возле. Монастырь был в запустении еще до революции, в 18 веке его вообще закрыли, потом там была женская обитель, а после Октября – всё! Жили там два сторожа, как могли, ухаживали за всем хозяйством, пускали отдельных посетителей. Как сохранились тут фрески, удивительно!

Ведь это единственный храм, где полностью сохранились росписи Дионисия, единым ансамблем. Он расписал его в 1502 году, с двумя своими сыновьями. В 70-х годах искусствоведы хватились, стали реставрировать фрески, законсервировали их, как могли, открыли музей. Смотреть росписи можно только летом, зимой все закрыто. К сожалению, и здесь та же история: запускают небольшую группу, быстро рассказывают, крутят вас во все стороны и выгоняют. А тут смотреть надо часами, с особым настроем.

Фрески все в единой, голубой богородичной гамме, очень нежные, мягкие. Удивительные! Но вам дают только бросить взгляд, не более. Надо как-то приезжать сюда отдельно, не с толпой. Грустно, что в этом храме не служат, он пустой и, несмотря на фрески, мертвый, это очень ощущается. Даже весь иконостас вывезли, а он тоже был писан Дионисием. Понятно, что уникальные фрески требуют особых условий, и в действующем храме они стали бы, скорее всего, разрушаться.

Впрочем, как-то в Успенском соборе Кремля эту проблему решают. Хотя фрески там моложе… Ну, не знаю. А пока я довольствуюсь тем, что покупаю в киоске при храме фильм про Дионисия, где эти фрески очень подробно и хорошо сняты. В Москве посмотрим! По возвращении на теплоход успеваем еще раз искупаться, и в путь! Вечером нас ждет встреча с Белым озером. Оно и вправду белое! Прямо перед нами, вдруг, начинается полоса белой воды, столь ослепительно белой и гладкой, что вспоминаются соляные озера.

Но это не соль, вода в Белом озере пресная. Здесь довольно мелко, большие участки затопленного леса, там и сям торчат из-под воды коряги, зрелище жутковатое. Теплоход идет очень медленно, фарватер петляет. Говорят, каждый третий рейс здесь садится на мель. Не могу решить для себя, хочу ли я такого приключения. Впрочем, все это на подступах к озеру, само же оно – просторное, достаточно большое, так что берега опять исчезают из вида. Только поздно ночью мы выходим из него. Приключения не случилось.

Четвертый день - опять ходовой

С утра сплошные шлюзы, теперь – Волго-Балтийского канала. Они идут каскадом, один за другим, и в каждом мы опускаемся на 12-13 метров. Далее канал ведет нас к Онежскому озеру. Озеро капризное, в нем часто бывают шторма, и тогда корабли типа нашего не пускают в Онегу – очень уж узкий и неудобный выход из канала в озеро. Вдоль канала сплошные леса. Это край лесной промышленности: повсюду вдоль берега мы видим горы заготовленного леса, стволы сложены по породам – отдельно береза, отдельно сосна, отдельно ель и т. д.

Навстречу одна за одной идут баржи, груженые лесом. По всей реке плывет густой смоляной аромат. Только после обеда мы входим в Онежское озеро. Погода отменная, никаких штормов, а выход в озеро и впрямь узкий, сразу же за ним – необъятность и синева Онеги. Впечатление такое, что выходишь в океан. Синева воды, волны, чайки, даже запах – похожи. Все мы ощутили невольное почтение перед озером. Глубина под нами около тридцати метров. Сегодня нам устроили экскурсию в капитанскую рубку.

Показали все приборы, рассказали об их назначении, даже погудели (из потолка торчит такая «петля», за нее дергаешь, и получается гудок). Больше всего меня впечатлила карта, разложенная на столе. Карта того участка Онеги, по которому мы идем. Вся она испещрена пометками и вычислениями – это штурман намечал точки, по которым определяется курс. Здесь только я поняла, насколько трудное и опасное это дело – вести корабль. Но в этот раз по озеру мы идем недолго – только вдоль его южного берега дальше – в реку Свирь.

Это на обратном пути корабль пересечет Онежское озеро с юга на север, пойдет в Кижи. Но это уже без нас. А сейчас мы входим в Свирь. Места здесь пустынные, редкие деревеньки попадаются по пути. Но зато мы проплываем две гидроэлектростанции, с плотинами, с архитектурными постройками в стиле ампир тридцатых годов двадцатого века – зрелище достойное. И здесь же, конечно, шлюзы – мы продолжаем опускаться. На реке Свирь мы и встречаем ночь. Завтра у нас Ладога и Валаам.

День пятый. Валаам

Можно нас поздравить – погода испортилась! Пасмурно, за окном – 15 градусов. А еще за окном – Ладога. Мы идем посредине озера, пересекаем его с юго-востока на северо-запад к острову Валаам. Кругом только вода и небо, и так часами. Ветер сильный, волны заметные, когда мы спускаемся завтракать в ресторан, качка весьма ощутима, но это даже приятно. На палубе, однако, делать нечего, да и холодно, все засели в каютах. Беликов готовит нас к предстоящему паломничеству.

По телевизору показывают видеофильм про Валаам, по радио передают соответствующую музыку. Он рассказывает о монастыре, его истории, о предстоящей экскурсии, о том, как следует себя вести на Валааме. Я не очень слушаю, предпочитаю непосредственные впечатления. Около 13 часов теплоход останавливается примерно в километре от Валаама. Остров хорошо виден, кругом еще острова – всего архипелаг насчитывает около 50 островов разной величины.

Раньше 15 часов нас не пустят, бухта небольшая. Неподалеку от нас стоит еще один корабль, тоже ждет. И, наконец, в назначенный час мы причаливаем. Вместе с нашим кораблем стоят еще два, они швартуются борт к борту, и мы проходим через все по очереди, прежде чем ступить на берег. Народу – толпы, кругом бегают экскурсоводы с номерками, созывают группы. Для желающих есть катер, он за полчаса доставит вас прямо в центральную усадьбу монастыря. Но для нас заказана пешеходная экскурсия.

Вообще на Валааме местное экскурсионное бюро называется «паломнической службой» и находится в подчинении у руководства монастыря, направляется и контролируется им, средства также поступают в монастырь. Можно приехать на Валаам действительно паломником, поселиться в монастырской гостинице, пожить, походить на службы, поработать. А для таких, как мы, организуются экскурсии, две темы – «Скиты Валаама» и «Центральная усадьба Валаамского монастыря». Нам предлагали «Скиты», но основная масса захотела идти в центральную усадьбу.

Вообще-то жаль, потому что скиты здесь очень интересные, каждый со своей историей, расположены они в разных уголках острова, так что и по дороге есть что посмотреть. Ну, ладно, отрываться от группы не хочется, заблудимся. Идем в центральную. Нас ведет симпатичный маленький старичок со шкиперской бородкой. Старичок-то старичок, но как он припустил! В таком темпе мы давно не ходили. Ходу шесть километров, хорошо, что Леха у меня ходок – ноги у него длинные, сам легкий, идти может быстро и долго. Дорога грунтовая, холмистая.

Погода наладилась, светит солнце, довольно жарко. Нас окружает лес необыкновенной красоты и чистоты. Толпы, сувенирные киоски остались позади. Теперь перед нами открывается истинный Валаам. Как хорошо, что у нас пешеходная экскурсия. Позднее я узнала, что большая часть земли на острове – насыпная. Монахи, паломники привозили землю буквально в мешочках, сажали лес и сады. Да, здесь, на этом северном каменистом островке растут сады и плодоносят! Мы делаем остановку на Елеонской горе возле Гефсиманского скита.

Он деревянный, с голубыми куполами, возле забора пышно цветет сирень. У нас-то она давно отцвела! Но сюда лето приходит на 2-3 недели позже. Следующая остановка – на середине пути, возле озера. На Валааме множество внутренних озер. Здесь наш экскурсовод рассказывает нам скорбную историю острова: о том, как переходил он из рук в руки, то шведы его захватывали, то финны, но хуже всего было, когда остров отвоевали большевики. И пришлось монахам уходить отсюда, унося все, что можно (даже колокола некоторые забрали), и образовали они монастырь «Новый Валаам» в Финляндии.

Только после перестройки вернулся монастырь на остров, и постепенно стали восстанавливаться разрушенные постройки и все монастырское хозяйство. Мы идем дальше и любуемся окружающим нас видом. Дорога пересекает овраги с текущими по ним ручейками, со всех сторон виднеются валуны, скалы, мхи – признаки северной карельской природы. Вдруг мы выходим на лужок, а по нему – яркое желто-голубое – куриная слепота с незабудками вперемежку, красота необыкновенная! Все кинулись снимать, но мне почему-то совсем не хочется здесь фотографировать.

Все равно не передать той благодати, той тишины, того чудного аромата, которые окружают нас. И словами не передать. Я просто впитываю Валаам всем существом своим и начинаю понимать, что наш приезд сюда на несколько часов – ничто: здесь надо жить, смотреть, слушать, молиться – днями, неделями. Центральная усадьба монастыря стоит на холме – 40 метров над бухтой. Здесь же, у причала – опять суета, торговля, пиво-воды. Но все это обрывается за стенами монастыря. Это совсем не похоже на Кирилло-Белозерский монастырь, здесь не музей, все живо, намолено, и это очень ощутимо.

Устав в монастыре афонский, очень строгий, однако братьев довольно много – постриженных около сорока человек, а рясофорных и того более, а также множество насельников. Спасо-Преображенский собор только что отреставрирован, сияет золотом и яркими красками. По размерам он сопоставим с храмом Христа Спасителя в Москве, и реставрировали его так же – по старым эскизам и фотографиям, тщательно стараясь воссоздать исторический облик. Это постройка девятнадцатого века, стиль – соответствующий.

Леха мой в совершенном восторге, он обожает все грандиозное, а также любит золото. Сходство этого храма с храмом Христа Спасителя еще и в том, что в нем тоже два этажа – верхний храм и крипта. Именно внизу хранятся все святыни: мощи преподобных Сергия и Германа, основателей монастыря, чудотворная икона Божьей матери Валаамской, но нам опять не везет – в крипте сейчас служат повечерие, единственную закрытую (относительно, конечно) службу в монастыре. Нам ничего не остается, кроме как осмотреть погост и прилегающие к храму территории.

Здесь имеется маленький дом культуры, в котором обычно местный мужской хор за небольшую плату дает концерты для паломников и туристов, но у нас и здесь «облом»: именно сегодня по каким-то причинам хор не выступает. В общем, есть масса поводов приехать сюда еще. Наш Евгений Петрович (экскурсовод) рассказывает много интересного, чувствуется, что он знает об острове и о монастыре все. Под конец он подводит нас к зданию, где раньше размещался натурный класс Санкт-Петербургской академии художеств.

Я и не думала, что с Валаамом связаны судьбы таких людей, как Шишкин, Федор Васильев, Михаил Клодт. А еще, оказывается, на Валааме побывал Чайковский, его туда буквально обманом затащил его друг, поэт Апухтин (зашли вроде чаю попить на пароход, а тот возьми и поплыви! Билеты хитрец купил заранее). Но Петр Ильич не пожалел, что приехал сюда, а плодом этого путешествия стала музыка второй части 1-й симфонии. И теперь все питерские теплоходы отчаливают от Валаамской пристани под звуки этой чудесной музыки.

Будет что рассказать ученикам! Однако время пролетело незаметно, и мы уже не успеваем вернуться пешком, приходится ехать на маршрутке. Правда, она останавливается в полутора километрах от пристани, так что немного погулять напоследок все-таки удается. Шофер маршрутки – местный житель и, судя по всему – влюблен в Валаам. Надо сказать, что некоторое количество «гражданского населения» здесь все-таки существует. В основном это те, кто так или иначе обслуживает монастырь.

Но большая часть насельников приезжает на время навигации, как, например, наш Евгений Петрович. Он коренной петербуржец, и много-много лет работает экскурсоводом на Валааме. Он предложил нам купить у него книжку, называется она «Валаамская тетрадь», написана живо, кажется, интересно. Все покупают, - экскурсия понравилась, - мы даже просим у автора подписать книгу.

И потом мы еще успеваем полазить по скалам на берегу, я все-таки делаю фотографии – уж очень живописно, я такого никогда не видала – гранит, вспучившийся прямо из воды, отвесные голубовато-серые каменные стены, обросшие мхом елки. И острова кругом, большие и маленькие. Мы отплываем от острова под звуки гимна Валааму, это тоже очень красивая музыка, не хуже Чайковского (а для тех, кто построже – и лучше!). Я понимаю, что Валаам навсегда вошел в мое сердце.

Белая ночь на Ладоге – самая белая за все время нашей поездки. Совсем светло и ясно, можно читать. Мы с Лехой долго не ложимся, гуляем, потом сидим в баре. Это наш последний вечер на теплоходе, завтра утром – Питер, где нас должен встречать Димка.

День шестой. Прибытие в Санкт-Петербург

Ночью мы останавливаемся, я выглядываю в окно и вижу берег, - ага! – значит, мы уже на Неве. Мелькает мысль, что мы уже прибыли, мы ведь всю дорогу приходили раньше на все стоянки. Вот и хорошо, с утра пораньше встретимся с Димкой и – вперед! Но утром оказывается, что все совсем не так. Нас остановили в двух часах ходу от пристани из-за тумана. Вокруг стоит еще несколько теплоходов, прямо за нами – «Святая Русь», теплоход, с которым мы вместе стояли на Валааме. Все ждут, когда рассеется туман.

Когда мы трогаемся с места, становится очевидным, что мы опоздаем на два часа. А нас там ждет Димка, он уже на берегу, уже звонит! Я нервничаю, но делать нечего. Бедный Димка, он два часа торчал на берегу в совсем непривлекательном районе Питера, обошел все окрестности, перезнакомился со всеми местными котами, обснял обшарпанные дома. Наконец, мы прибыли. Нам предлагают еще напоследок совершить автобусную экскурсию по городу, она у нас в программе, но мы решаем двигаться своим ходом.

Первым делом – на Московский вокзал. Дело в том, что у нас до сих пор нет обратных билетов из Питера в Москву. Мы не смогли их купить в Москве! Такой ажиотаж с этими белыми ночами, да еще воскресенье. Но нам сказали, что в день отъезда это сделать легче, потому мы и топаем на вокзал. План был такой: мы день гуляем по городу, а вечером уезжаем. Мы даже не бронировали гостиницу. Но билетов в кассе не оказывается, только супердорогие на Р-200, по 4 тысячи. Мама дорогая, по тысяче за час пути, они с ума сошли! Лучше мы станем питерскими бомжами.

Впрочем, пока у нас есть несколько телефонов местных гостиниц, весьма экзотических: гостиница цирка, например, «Школьник», еще какие-то ведомственные. Везде мест нет, или телефон в глухую не отвечает. В конце концов, мы решаем на свой страх и риск отправиться в нашу любимую гостиницу «На Мучном», что возле Казанского собора. Правда, там места надо бронировать, она маленькая, номеров мало. Но вдруг повезет… Мы бросаем вещи в камеру хранения и пешком отправляемся в нужную нам сторону, заодно гуляя.

По дороге натыкаемся на английскую булочную, таких сейчас в Петербурге немало. Нас привлекает заводной повар, стоящий у входа и приветливо кивающий прохожим. В булочной красиво, все отделано деревом, девушки в белых колпаках, и есть кафетерий. Тут очень хороший (и дешевый!) кофе, масса сортов чая, выпечка и сэндвичи. После ланча все-таки добираемся до гостиницы и – о, чудо! – там есть для нас номер. И какой родной кажется гостиница, в которую мы приезжаем уже третий раз.

Все здесь по-прежнему, даже помойка на месте. Родной Банковский переулок с антикварным магазинчиком, Банковский мостик с грифонами, канал Грибоедова. Мы решаем отправиться в Русский музей, где ни Димка, ни Леха еще ни разу не были. Слава Богу, там совсем нет очереди. Мы бродим там, пока есть силы – от икон до середины девятнадцатого века. Мне кажется, что Третьяковка круче, а раньше я больше любила Русский музей. Когда мы выходим, оказывается, что довольно сильно похолодало, а еще – Димка, после бессонной ночи в плацкартном вагоне ужасно хочет спать.

Мы отправляемся в гостиницу отдыхать. Вечером у нас, собственно, два дела – привезти вещи с вокзала и пойти куда-нибудь гулять. Куда-нибудь – это, конечно, набережная, где будут разводить мосты. Это шоу не надоедает никогда, и все мы хотим снова это увидеть. Положив вещи в номер, отправляемся пешком, не спеша. Времени у нас навалом – первый мост разводят в половине второго ночи. А сейчас нет и двенадцати. Солнце еще не село, мы идем кружными путями – по каналу Грибоедова, переулками, по Гороховой улице, дальше и дальше, пока не выходим к Исаакию.

Он выглядит потрясающе в закатном солнце, гранитные колонны светятся розовым светом. Наверху, на обзорной площадке, стоят какие-то люди, любуются закатом. Везет некоторым, вообще-то вход туда закрывают в 19 часов. А то бы мы тоже полезли, представляю, какое это зрелище! Но с земли закат над Невой тоже хорош. Небо облачное, это придает особую живописность всему, особенно красивы ростральные колонны на пурпурном фоне. Потом мы решаем дойти до Макдональдса, выпить там чаю и посидеть до развода моста.

Мы оказываемся не одни такие умные, кафе полно народу. Около часу все мы потихоньку начинаем двигаться к набережной. Что тут делается! Все места в партере уже заняты. У парапета набережной стоит густая толпа. Все-таки с каждым годом это зрелище собирает все больше народу. Мы с трудом находим себе местечко, и Димка готовится к съемке. В этот раз он решил снять все это на видео. Точка наша очень удачна: когда разведут мост, в проеме его должен появиться фонтан.

Эти фонтаны – новшество, их поставили прямо на Неве, напротив Петропавловской крепости, они очень красиво подсвечиваются, и играет музыка. Все мы ждем той минуты, когда начнут разводить. Сначала на мосту прекращается движение, потом зажигаются красные огоньки. И вот, наконец, между створками его появляется маленькая щель. Она начинает расширяться… Сколько смотрю на это, столько и поражаюсь величественности зрелища.

Все дружно фотографируют, кто чем, хоть телефоном. Я тоже не удерживаюсь, достаю свою «Нокию». А Димка, как истинный профессионал, используя парапет в качестве штатива, снимает все это на видео одним длинным планом. И, когда уже мост разведен, туда устремляются вереницей многочисленные лодочки и катера – все норовят пройти под разведенными створками. Это такая есть ночная экскурсия: сначала вы проходите под разведенными мостами, а потом еще полтора часа катаетесь по ночным каналам.

Два года назад мы отправились в такое плавание, но оказалось, что это не так уж интересно: во-первых, холодно, как ни одевайся; во-вторых, оказалось, что с берега разведенные мосты смотрятся куда эффектней, чем с воды; а в-третьих, потом было довольно скучно болтаться по каналам, потому что они ничего не рассказывают, а видно все довольно уже плохо, солнце все-таки садится где-то в 2 часа, становится темно.

В этот раз следом за лодчонками почти сразу пошло большое судно, как раз из тех, для кого, собственно, и разводят мосты. Вот это было зрелище! И как же хорошо, что наша гостиница находится в центре! Мы в очередной раз порадовались этому. В 2 часа уже были у себя, погрелись в душе и легли.

День седьмой. Санкт-Петербург

Надо же, оказывается у них теперь новая услуга: завтрак входит в стоимость номера. Ну, прям, Европа! Не шведский стол, конечно, но очень мило: каши, горячее, бутерброды, чай-кофе. Но у нас прежняя проблема: билеты. И мы опять трюхаем на вокзал, хоть он нам уже и надоел. На этот раз нам везет – появились билеты, ура, мы уезжаем сегодня, на ночном поезде, в купе, за вполне приемлемую цену. Гулять нам опять до половины второго ночи. Но и планов у нас громадье.

Прежде всего, мы хотим покататься по каналам на катере. Днем мы еще не катались. Вот это совсем другое дело! Здесь экскурсовод, рассказывают очень интересно, все видно. И погода чудесная – жара, но на воде очень хорошо. Полтора часа пролетают незаметно, и мы не без сожаления покидаем наше суденышко. Далее Димка ведет нас в Таврический дворец. Ему почему-то кажется, что там интересно. Мы довольно долго добираемся туда, по дороге почему-то забредаем на Сенную площадь, там сидим на смешных скамейках, стилизованных под телеги (здесь раньше торговали сеном), потом на метро едем к Таврическому саду.

Этот сад был в свое время подарен Екатериной Второй князю Потемкину-Таврическому, отсюда и название. Спустя небольшое время сад был продан им в казну, и, кажется, так там и остался. Это парк английского типа, с каналами, дворец в стиле классицизма, стоящий на берегу пруда. Задумано все здорово, но сейчас сад в запустении, лежит в стороне от туристических троп, пруд не чищен, а дворец – за забором, это какое-то правительственное учреждение, куда вход для простых смертных заказан.

Впрочем, обалдевшие от жары петербуржцы рады и такому саду – здесь полно гуляющих, валяющихся на травке горожан, на берегу прудика сидят рыбаки, и даже какая-то детвора плещется. У нас еще остается одна поездка: мы решили добраться до моря. Ведь в этом городе есть самое настоящее море, Финский залив. Васильевский остров с запада омывается им. Слева и справа – рукава Невы, а вот собственно западная часть острова выходит прямо на залив. И станция метро там есть, называется «Приморская». Туда мы и отправляемся. Ехать оказалось совсем недолго, хоть это и конечная. Все-таки масштабы здесь совсем не те, что в Москве.

Мы выходим и пытаемся определить, где море. Это оказывается совсем не трудно: с трех сторон нас окружает город, дома, а впереди, на западе – чистое небо, вот зайти за дорогу – и будет море, наверное. И еще туда указывает речка, Смоленка, она впадает прямо в Финский залив. Мы и идем по ее берегу. Она довольно узкая, прямая, течет по глубокой лощине, вся убрана в камень. На парапете с обеих сторон реки на расстоянии примерно метров двадцати друг от друга сидят компании тинейджеров и пьют пиво и прочие напитки.

Все это освещено красивым закатным светом. Кругом стоят массивы новых, не вполне достроенных домов, все это тянется на запад и впереди обрывается. Но моря не видно – путь нам преграждает еще одна дорога, а у речки впереди что-то вроде плотины, так что никакого устья мы не видим. Перейдя через дорогу, мы видим пустырь. Речка упирается в дамбу. Впереди заборы, кучи песка, пейзаж производственный. Но мимо заборов струится какая-то тропка, по ней мы идем и вот, оно, наконец, море. Настоящее. Балтийское. Пахнущее, вопреки всему, морем. С чайками и прибоем.

Но как же все здесь загажено! Весь берег представляет собой одну большую помойку. Сколько живу, такого еще не видела. По берегу бродят те же тинейджеры с теми же бутылками. Даже спортивная жизнь какая-то процветает: катаются на великах, играют в волейбол. Наверное, и купаются здесь днем-то. Мы стоим совершенно обалдевшие, доволен только Леха: он совершенно не замечает этой помойки, ему нравится здесь все, он с энтузиазмом наблюдает за волнами, которые красиво разбиваются о каменные ступени набережной, собирает обточенные водой кирпичи и стеклышки.

Мы возвращаемся к метро, что называется, в смятении чувств. Вот этого я не могу понять: у людей в городе есть свое море! И что?! Как это? Не понимаю. С этим впечатлением мы и прибываем на вокзал. До поезда полтора часа, мы отправляемся ужинать, а потом не спеша – на перрон. Вот и конец нашему путешествию, а это всегда немного жалко.

Елена Демидова

Написать свой отзыв →

Внимание!
Администрация сайта не имеет отношения к автору отзыва.
Данный отзыв может содержать неверные сведения, искажения фактов.
Данный отзыв отражает только субъективное мнение автора, которое может быть неверным.